Божиею милостию, царь Иван

Максималиан Габсбург об Иване Грозном

Святейший император Максималиан, вследствие многих побуждений, особенно по настоянию послов Московскаго государя, дал ему следующий титул: «Светлейшему и могущественному государю, царю Иоанну Васильевичу, повелителю всей Руси, великому князю Владимирскому, Московскому, Новгородскому, государю Псковскому, Смоленскому и Тверскому, царю Казанскому и Астраханскому, единственному другу и брату нашему».

А вот следующий титул он сам обыкновенно употребляет в своих грамотах, посылаемых к иностранным государям; этот титул все его подданные должны держать в памяти самым тщательным образом, как ежедневныя молитвы: «Божиею милостию, государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, государь Псковский, великий князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Булгарский, Новгорода Нижняго, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондинский и всей земли Сибирской и северной, от начала наследственный государь Ливонии и многих других стран». К этому титулу он часто прибавляет название монарха, что на русском языке, который в сложениях очень счастлив, весьма удачно переводится словом Samoderzetz, так сказать, который один держит управление. Девизом великаго князя Иоанна Васильевича было: «Я никому не подвластен, как только Христу, Сыну Божию».

Принц фон Бухау Д. Начало возвышения Московии. Пер. И. Тихомирова. Русская старина, 1876. Т. 22. № 5

Лестница с золотыми ступенями

В отличие от Византии, на Руси было установлено правило, согласно которому помазанником Божиим становится именно представитель исключительного рода, само происхождение которого связано с тайными судьбами всего мира (Рюриковичи воспринимались как последняя и единственно законная монархическая династия, родоначальник которой, Август, жил во времена боговоплощения и правил в ту эпоху, когда «Господь в римскую власть написася», то есть был внесен в перепись населения как римский подданный). С этого времени начинается история неуничтожимого Ромейского царства, которое несколько раз меняло место своего пребывания, последним его вместилищем накануне Страшного Суда становится Московская Русь. Именно государям этого царства предстоит стать теми, кто духовно подготовит свой народ к «последним временам», когда люди Руси, Нового Израиля, смогут стать гражданами Небесного Иерусалима. Об этом свидетельствует, в частности, важнейший памятник исторического повествования эпохи Грозного, «Степенная книга», в которой особо подчеркивалась душеспасительная миссия Московского царства и его правителей: история рода Рюриковичей уподоблялась там лестнице с золотыми ступенями («златыми степенми»), ведущей на небо, «по ней же невозбранен к Богу восход утвердиша себе же и сущим по них».

Поэтому царь Иван говорил в 1577 г.: «Бог же дает власть, ему ж хощет». Здесь имелась в виду широко распространенная в древнерусской письменности реминисценция из книги пророка Даниила, предупредившего царя Вальтасара о неизбежном возмездии. Но Грозный приводил эти слова для обоснования идеи наследственных прав московских государей, в чем убеждает контекст Второго послания Ивана IV А.М.Курбскому. Царь обвиняет протоиерея Сильвестра и прочих «врагов» трона в попытке узурпации власти и отмечает, что только прирожденные правители могут обладать всей полнотой Богом дарованного «самодержавства».

Каравашкин А. Мифы Московской Руси: жизнь и борьба идей в XVI веке

Иван Грозный о царской власти

Как же ты не смог этого понять, что властитель не должен ни зверствовать, ни бессловесно смиряться? Апостол сказал: «К одним будьте милостивы, отличая их, других же страхом спасайте, исторгая из огня». Видишь ли, что апостол повелевает спасать страхом? Даже во времена благочестивейших царей можно встретить много случаев жесточайших наказаний. Неужели ты, по своему безумному разуму, полагаешь, что царь всегда должен действовать одинаково, независимо от времени и обстоятельств? Неужели не следует казнить разбойников и воров? А ведь лукавые замыслы этих преступников еще опаснее! Тогда все царства распадутся от беспорядка и междоусобных браней. Что же должен делать правитель, как не разбирать несогласия своих подданных? <...>

Разве же это «супротив разума» - сообразоваться с обстоятельствами и временем? Вспомни величайшего из царей, Константина: как он, ради царства, сына своего, им же рожденного, убил! И князь Федор Ростиславич, прародитель ваш, сколько крови пролил в Смоленске во время Пасхи! А ведь они причислены к святым. <...> Ибо всегда царям следует быть осмотрительными: иногда кроткими, иногда жестокими, добрым же - милосердие и кротость, злым же - жестокость и муки, если же нет этого, то он не царь. Царь страшен не для дел благих, а для зла. Хочешь не бояться власти, так делай добро; а если делаешь зло - бойся, ибо царь не напрасно меч носит - для устрашения злодеев и ободрения добродетельных. Если же ты добр и праведен, то почему, видя, как в царском совете разгорелся огонь, не погасил его, но еще сильнее разжег? Где тебе следовало разумным советом уничтожить злодейский замысел, там ты еще больше посеял плевел. И сбылось на тебе пророческое слово: «Вы все разожгли огонь и ходите в пламени огня вашего, который вы сами на себя разожгли». Разве ты не сходен с Иудой-предателем? Так же как он ради денег разъярился на владыку всех и отдал его на убиение, находясь среди его учеников, а веселясь с иудеями, так и ты, живя с нами, ел наш хлеб и нам служить обещался, а в душе копил злобу на нас. Так-то ты соблюл крестное целование желать нам добра во всем без всякой хитрости? Что же может быть подлее твоего коварного умысла? Как говорил премудрый: «Нет головы злее головы змеиной», также и нет злобы злее твоей. <...>

Неужели же ты видишь благочестивую красоту там, где царство находится в руках попа-невежды и злодеев-изменников, а царь им повинуется? А это, по-твоему, «сопротивно разуму и прокаженная совесть», когда невежда вынужден молчать, злодеи отражены и царствует богом поставленный царь? Нигде ты не найдешь, чтобы не разорилось царство, руководимое попами. Тебе чего захотелось - того, что случилось с греками, погубившими царство и предавшимися туркам? Это ты нам советуешь? Так пусть эта погибель падет на твою голову! <...>

Неужели же это свет - когда поп и лукавые рабы правят, царь же - только по имени и по чести царь, а властью нисколько не лучше раба? И неужели это тьма - когда царь управляет и владеет царством, а рабы выполняют приказания? Зачем же и самодержцем называется, если сам не управляет? <...>