Сейчас достаточно «модной», привлекающей к себе внимание исследователей, СМИ и общества стала тема 20-х и особенно 30-х годов, происходящего тогда в стране и во власти. Объектами внимания и предметом споров и творчества разного рода стали ключевые фигуры той эпохи. В науке, публицистике, кино и СМИ возникают самые разные, вплоть до противоположных, версии происходившего и образы его главных участников, вокруг которых также распространяются всевозможные слухи, версии и домыслы – от идеализации до демонизации конкретных фигур. В этих условиях особенную ценность имеют источники – документальные свидетельства тех событий, в том числе источники, относящиеся не непосредственно к ключевым деятелям той эпохи, а к так или иначе связанным с ними людям – ближним кругам, группам единомышленников и т.д. Такой интерес представляют в частности документы участников т.н. объединенной оппозиции, а именно троцкистов – сторонников одного из самых неоднозначных деятелей 20 столетия и отечественной истории.

В конце 1927 г. на XV съезде партии была разгромлена объединенная оппозиция. Ее лидеров – Л.Д. Троцкого и Г.Е. Зиновьева исключили из партии, а Л.Б. Каменева – из ЦК. Л.Д. Троцкий был впоследствии сослан в Алма-Ату, а через год, в январе 1929 г., выслан из СССР. Участники оппозиции, члены парторганизаций разных уровней, в массовом порядке направлялись в ссылку и заключались в тюрьмы, некоторые, оставшись на свободе продолжали нелегальную работу в партийных, советских учреждениях, на фабриках и заводах, многие отходили от оппозиции, «раскаиваясь» и становясь примиренцами, по выражению бывших единомышленников. Сам Троцкий, даже находясь в ссылке и в изгнании, не переставал обличать сложившийся партийный режим, а в 1929 году, через несколько месяцев после своей высылки из страны, он вместе с сыном Л. Седовым стал издавать журнал «Бюллетень оппозиции».

Еще находясь в Алма-Ате, Троцкому и Л. Седову удалось установить контакт со своими единомышленниками. Круг их корреспондентов составляли, в основном, такие же ссыльные, как и они сами, и оставшиеся на свободе троцкисты. Часть корреспондентов находилась в то время в главных политических центрах страны – в Москве и Ленинграде – и, насколько могла, предоставляла Троцкому новости из партийной жизни. Что касается ссыльных троцкистов, то они были разбросаны властями практически по всему СССР. На севере, юге и востоке Советской России возникали и быстро разрастались колонии ссыльных оппозиционеров. В сохранившейся с тех лет записной книжке Троцкого содержится более 45 «новых адресов» его ссыльных товарищей. В этом списке – столь удаленные города, как Архангельск, Каинск, Новосибирск, Самарканд и др. Напротив некоторых фамилий в книжке стоит название не города, а крупного региона, например, «Урал», «Сибирь», «республика Коми», т.е. место пребывания ряда сторонников было известно лишь приблизительно. Однако между ссыльными существовала обширная переписка. Находясь в Алма-Ате, Троцкий узнавал о подробностях жизни и мыслях не только своих непосредственных корреспондентов, но и тех, информация о ком попадала к нему через ряд «промежуточных звеньев», из вторых или третьих рук, в том числе важные новости из Москвы. Так, Троцкий и его единомышленники были в курсе главных событий развернувшейся в 1928–29 гг. в парторганизациях борьбы с т.н. правой оппозицией (во главе с Н.И. Бухариным, А.И. Рыковым и М.П. Томским). Переписка Троцкого и других ссыльных оппозиционеров за 1928 год отложилась в ГАРФе в фонде Троцкого и некоторых других деятелей партии, на тот момент членов ЦК и Политбюро, например в фонде Бухарина, – экземпляры перехваченных ГПУ писем впоследствии рассылали для ознакомления партработникам высшего эшелона власти. Письма в основном содержат теоретические, программные положения отдельных оппозиционеров и их групп, изложение их взглядов по ключевым идейным вопросам. В письмах также содержатся сведения о положении в отдельных местах ссылки (в частности, в письмах до нас дошли красочные описания Троцкого его жизни в ссылке в Алма-Ате, новой для него окружающей действительности). Несколькими письмами, также содержащими теоретические выкладки представлена переписка ссыльных децистов – еще одной крупной оппозиционной группы 20-х годов.

После высылки Троцкого переписка не прервалась. Письма из ссылки и от свободных троцкистов направлялись теперь как лично Троцкому, так и в редакцию Бюллетеня (редактором был Л. Седов, редакция попеременно находилась в Париже, Берлине, Цюрихе и др.). По мере ужесточения условий для оппозиционеров и в виду деятельности ГПУ на поток писем из СССР постепенно иссякал. Примерно к 1935 году переписка была практически прекращена.

Впоследствии документы Троцкого и Седова периода эмиграции, в том числе и сохранившиеся письма из СССР, составили часть известного архива русской эмиграции Б.И. Николаевского, а во время Второй мировой войны в его составе попали в Гуверовский институт войны, революции и мира при Стэндфордском университете США. В 1992  году архив был передан ГАРФу в виде микрофильмов и составил отдельный фонд (ГАРФ. Ф. 10003: Коллекция микрофильмов Гуверовского института войны, революции и мира. Оп. 4: Документы Л.Д. Троцкого и Л.Л. Седова из коллекции Б.И. Николаевского (1920–1940)).  

Пересылаемые из СССР письма в большом количестве публиковались на страницах «Бюллетеня оппозиции». Перед публикацией письма подвергались редакцией тщательной обработке, о чем свидетельствуют записи самого Троцкого и сохранившиеся на письмах следы редактирования. Судя по сохранившимся в архиве письмам, редактирование, в целом, не искажало их смысла. Однако в ряде случаев несколько писем были объединены в одно, а из некоторых выброшены отдельные сюжеты и замечания, часть писем вообще не была опубликована. Сам Троцкий так охарактеризовал особенности этой переписки в письме к одному из своих зарубежных единомышленников: «Мы опубликовали все то, что имело политический интерес, внося такие сокращения и изменения, которые должны помешать ГПУ открыть авторов писем, или тех лиц, те группы, те тюрьмы, о которых в этих письмах идет речь. В отношении всех этих обстоятельств мы соблюдали и соблюдаем величайшую осторожность». Эти обстоятельства, как и их содержание, обусловливают ценность пересланных из СССР оригиналов – их микрофильмов, хранящихся в Гуверовском фонде ГАРФа.

Письма лично Троцкому и в редакцию «Бюллетеня оппозиции» пересылались из колоний ссыльных, а также от свободных, оставшихся в Москве, Ленинграде и других крупных городах троцкистов и им сочувствующих. Авторами некоторых писем были сочувствующие левым, которые оказались за пределами СССР – бежавшие за границу или выехавшие легально специалисты и партийные работники. Основной темой писем было происходящее в СССР – в партийных кругах, экономике, в самой оппозиции. Темами писем становились: внутрипартийный режим, продолжающаяся борьба с правой и остатками левой оппозиции, развернувшаяся сталинская индустриализация и коллективизация. Основной задачей большинства писем было донести до оторванных от советской действительности лидеров происходящее в стране, во власти и в организации. Отдельные авторы делились с Троцким и «Бюллетенем оппозиции» своим мнением о происходящем, опытом участия в оппозиции и работы в партии. В некоторых письмах освещается положение в стране в целом, в отдельных письмах авторы, в зависимости от специфики их деятельности и положения, описывают окружающую их реальность – происходившее в недавнем прошлом и происходящее в ссылке, в военных кругах, в партии и т.д. У авторов писем после разгрома основных сил оппозиции в 1927 г. все же сохранялись связи в партийных кругах (так, по выражению самого Троцкого, сведения о происходящем в партийных кругах разных уровней «просачивались через трещины в аппарате»), поддерживали контакт с сочувствующими троцкистам сотрудниками разных государственных учреждений, т.н. промышленниками и хозяйственниками. Многие участники оппозиции занимали достаточно значительные посты в основных партийных и государственных учреждениях и, судя по письмам, в какой-то мере сохранили профессиональные связи. (Так, властями была составлена на оппозиционеров некая картотека с указаниями имени, места работы, должности. Среди мест работы назывались, например, Госбанк, Главконцеском, Наркомторг, Сельскосоюз, Рабкрин, ВСНХ и др. Среди должностей – член и председатель правления, научный сотрудник – экономист, политический редактор и др.) Оставшиеся на свободе оппозиционеры также поддерживали связь с колониями ссыльных, передавая их письма за рубеж, с подпольными группами оппозиции, агитировавшими на фабриках и заводах. Все это источником информации для авторов писем. Письма, таким образом, остаются ценным источником по многим областям жизни Советского государства конца 20-х – начала 30-х годов. Кроме того, они являются значимым источником по внутрипартийной борьбе и внутрипартийным оппозициям – в письмах отражены взгляды «левых» на широкий спектр вопросов, их стратегия во внутрипартийной борьбе, восприятие ими другой крупной оппозиции – правых, положение и деятельность «остатков» объединенной оппозиции после разгрома в 1927 г. ее основных форпостов и разгромного для нее XV съезда. Письма и сохранившиеся в архиве программные заявления являются одним из наиболее значимых источником по взглядам и деятельности рядовых сторонников оппозиции, т.е. не лидеров, как Троцкий, так как в массе своей, в отличие от лидеров и идеологов они, естественно, не оставили теоретических работ. (Так, сейчас, спустя десятилетия, в кругах некоторых как «правых», так и «левых» историков и публицистов получила вторую жизнь версия, что Троцкий создал по всему СССР разветвленную и слаженно действующую террористическую сеть из своих сподвижников и бывших «правых уклонистов» и руководил ею из-за границы. Письма, в частности, могут служить весомым контраргументом в споре с теми, кто за основу доказательств берет официальные материалы по т.н. право-троцкистскому блоку и другим крупнейшим процессам 30-х годов.)