Взаимоотношение христианства и ислама на Северном Кавказе в дореволюционный период: к постановке проблемы.

  Сегодня одной из актуальных проблем современности является борьба с религиозным экстремизмом, громко заявляющим о себе очередными террористическими актами.

Создается впечатление, что чья-то невидимая рука пытается искусственно раздуть религиозное противостояние на Кавказе. В этом смысле представляется целесообразным обратиться к истории взаимоотношения христианства и ислама  в данном регионе.

В многочисленной исторической литературе, посвященной данной проблематике, до сих пор нет однозначного мнения о времени проникновения ислама на Кавказ, самая ранняя дата относится к VII в. самая поздняя ХVIIIв.

С нашей точки зрения, говоря о распространение ислама на Северном Кавказе, можно выделить три волны его проникновения.

1) VII в. – появление первых приверженцев данной религии на Северном Кавказе. В это время, как правило, носителями ислама были выходцы с Ближнего Востока, их контингент был не значителен, в связи с чем, ни о какой миссионерской политики не могло быть и речи.

2) ХIII – ХV вв. – первые попытки исламизации северокавказских народов. Активизация миссионерской деятельности среди исламских проповедников в это время была обусловлена тремя факторами.

А) принятие ислама в Золотой орде, власть которой распространялась и на многие народы Северного Кавказа.

Б) Падение Византийской империи, под покровительством которой долгое время находилось христианское население Кавказа.

В) Складывание Османской империи и усиление ее геополитических интересов на Кавказе.

3) ср. ХVIII в. – массовая исламизация народов Северного Кавказа турецкими миссионерами. Главной причиной активизации миссионерской деятельности мусульманских проповедников на С. Кавказе стало усиление российских позиций в этот регион.

Таким образом, несмотря на первое проникновения ислама на Кавказ еще в VII в., о его массовом распространение среди северокавказских народов можно говорить лишь с ср. ХVIII в. Все эти замечания особенно важно учитывать при рассмотрение межконфессиональных отношений в данном регионе.

На взаимодействие ислама и христианства на Северном Кавказе заметное влияние оказало три фактора:

1)    Исторический.

Христианство существовало на Кавказе задолго до проникновения сюда ислама. Таким образом, исламизации народов Северного Кавказа предшествовала их христианизация. Уже к VI в., за четыри столетия до крещения Руси,  основная часть местного населения стала исповедовать христианство. В это время на Кавказе существовали такие христианские епархии как Зихская, Фанагорийская, Никопсиская. Примерно в это же время в адыгском языке появляются новые термины шогень-священник, епископ – шехник...

Массовая исламизация Северного Кавказа в средине ХVIII в. нередко встречала сопротивление среди местного населения, сохраняя память о своих христианских предках, горцы отказывались принимать мусульманство, заявляя, что поклонение распятию древнее ислама. Таким образом, историческая память большинства кавказских народов, сохраняя представления о христианских верованиях их предков, не позволяла развитию в этом регионе религиозного экстремизма.

2) Политический

Основной мотивацией принятия новой веры являлся не духовный фактор, а геополитические интересы, соседних держав. Именно близлежащие государства выступали инициаторами распространения на Кавказе их государственной конфессии. Таким образом, изначально в данном регионе, религии выступала орудием в руках мировых политиков, радеющих за укрепление собственных позиций, а духовенство являлось главным адептом и проводником интересов соседних держав.

Все это создавало благодатную почву для процветания национальных верований под эгидой мировых религий, каноническая суть которых для большинства северокавказских народов сводилась исключительно к обрядовой стороне. Даже в начале ХХ века мало кто из горцев готов был погибнуть за веру, а вот отдать жизнь, защищая память предков, вековые традиции и обычаи, готов был каждый.

Анализ многочисленных источников периода Кавказской войны наглядно показывает, что именно политический, а не религиозный фактор лежал в ее основе. Религия же была средством объединения разрозненных, воюющих друг с другом племен, единственной общностью которых являлась совместная вера. Примечательно, что умелое использование такой национальной черты как мистицизм (вера в сверхъестественное), а также главного принципа адата – кровомщения, привили к искусственному созданию движения мюридизма, активно поддерживаемого Оттоманской Турцией, мечтавшей любой ценной, вернуть свое влияние на Кавказе. Не случайно, прекращение финансирования участников газавата постепенно привело к угасанию религиозного пыла.

3) Религиозно-культурный.

Христианизация, как и исламизация Кавказа тесно переплеталась с сохранением языческих традиций. Не случайно на Северном Кавказе, несмотря на раннее проникновение, христианство так и не смогло стать элементом массового сознания. Низкий уровень религиозного образования, способствовал складыванию двойственной ситуации, с одной стороны население принимало новую веру, с другой стороны, не было знакомо со всей ее атрибутикой. Христианская обрядность, как позже и мусульманская тесно переплетались с языческими традициями. Не удивительно, что мусульманский Кавказ, в отличие от исламского Ближнего Востока сохранил приверженность адату, а законы шариата всегда  ему были чужды. Все это создавало благодатную почву для синкретизма христианства, язычества и ислама. Неслучайно, даже в ср. ХIХ в. на Кавказе можно было наблюдать как горцы, свершали намаз под сенью священных деревьев с привязанными к ним крестами и тут же зажигали свечи и клали поклоны по христианским обычаям [1].

Таким образом, рассматривая взаимоотношения христианства и ислама на Северном Кавказе, можно выделить следующую специфику.

1) Историческое своеобразие распространения этих конфессий на Кавказе способствовало их мирному существованию. Войдя в состав России и приняв русское подданство, кавказские народы, защищали империю, бок о бок сражаясь с православными. Нередко были случаи взаимовыручки и помощи во время боя. Долгие годы весьма мирно уживались чеченцы и терские казаки и не только перенимали обычаи друг друга, но и часто заключали межэтнические браки. Естественно при наличии религиозного противостояния, такая ситуация была бы невозможной.

2) Религиозная толерантность, чему в не малой степени способствовало как исторические условия, так и продуманная конфессиональная политика царской России. Просвещая горские народы, вместе с тем монархическая власть, трепетно оберегала их религиозные представления. Не случайно, в отличие от других регионов России на Кавказе главным объектом православных миссионеров были не представители иных конфессий, а прежде всего староверы и сектанты. В ответ северокавказские народы вполне лояльно относились к христианам. Так православный епископ, совершая объезд своей епархии, спокойно мог посетить горский аул, жители которого оказывали ему достойный прием [2].

3) Родственность образа жизни казаков и горцев способствовала их взаимовлиянию и относительно мирному существованию на религиозной почве. Все военные конфликты носили сугубо бытовой характер. Примечательно, что в годы Кавказской войны, развивая идею газавата авторы мюридизма основной акцент делали не на борьбе ислама и христианства, а на противостояние горцев и русских. Именно тогда впервые понятие христианин стало синонимом термина русский. Весьма показателен в этом плане одна из историй из жизни имама Шамиля, яростный противник христианства, он позволил в одном из древних Дагестанских православных храмов поселиться 4 инокам, когда двое из них были ограблены и убиты, Шамиль лично занялся следствием и жестоко наказал виновных [3]. Не случайно вплоть до конца ХХ века Кавказ не знал такого явления как шахидство, и жил по законам адата, а не шариата.

В целом же, подводя итог исследованию, можно заключить: обращение к истории, с одной стороны наглядно демонстрирует толерантное отношения ислама и христианства, с другой, показывает опасность искусственного разжигания религиозного противостояния и активного вмешательства соседних держав во внутренние дела с целью усиления собственных позиций в данном регионе.

Библиографические ссылки:

1. Исторический обзор Терека, Ставрополья и Кубани. СПб. 1851. С.304.

2. Ставропольские епархиальные ведомости. 1888. февраль. С. 720

3. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, бытовом описании. Кавказ. Т. IX. СПб. 1898. С. 254